Skip directly to content

Творческое наследие.

Творческое наследие Владимира Александровича Ганзена в психологии представлено двумя его опубликованными работами. Это «Восприятие целостных объектов», изданная в 1974 г и «Системные описания в психологии», изданная в 1984 г.

Как можно судить по этим работам, необходимость в проработке научных направлений, за которые взялся В.А.Ганзен, продиктована запросом отечественной науки того времени. Одновременно с В.А.Ганзеном на факультете психологии Ленинградского Университета над проработкой этого же направления работал и Лев Маркович Веккер  («Психические процессы» 2 том «Мышление и интеллект», издана в1976 г).

Чтобы составить полную картину и остроту задач, стоявших перед психологией и учёными того времени, мы рассмотрим работы В.А.Ганзена и Л.М.Веккера в сравнении.

Великолепная работа по мышлению Льва Марковича Веккера «ПСИХИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ» Том 2 «Мышление и интеллект», изданная в1976 году, как и работы по психологии и философии очень многих деятелей науки начиная с Аристотеля, страдает одним единственным пороком, называемым «методологический подход». Но порок этот такого свойства, что, по моему мнению, стирает на нет и всю саму работу. На этот, не решенный в психологии вопрос, который может изменить и весь  «методологический подход» в понимании того, что есть «мышление человека», указывает и сам Лев Маркович. Если изложить «генеральную мысль», сформулированную Львом Марковичем в этой его работе, простым, «не научным языком», то она заключается в следующем.

Вопрос первый, касающийся науки вообще. Каждая из существующих в современности отраслей науки обособилась одна от другой при помощи своего собственного языка «научной терминологии». Именно «научный язык», применяемый каждой из отраслей науки, устанавливает те невидимые границы, в рамках которых каждая из отраслей науки живёт как в отдельном от других отраслей науки государстве. И хотя многие отрасли науки заняты изучением одних и тех же явлений, они не принимают во внимание достижений смежных наук, потому что их терминология не позволяет им друг друга понимать.

«Такое сложившееся положение вещей требует однородной и связной системы понятий и единого научного языка, острая потребность в которых осознается все более ясно».

Вопрос второй, касающийся психологии в частности: «Мышление с времен Аристотеля и до наших дней является объектом изучения логики».

Но является ли инструментарий логики достаточным для описания «актов мышления» в целом и  соответствует ли им? В чём порочность самой логики? И на этот вопрос даёт ответ Лев Маркович.

«… в логике, лингвистике, семиотике и в указанных направлениях кибернетики универсальные взаимосвязи между элементами знаковой формы мысли, т. е. между символами ее алфавита…»

То есть, «разные уровни организации психических процессов», обеспечиваемые разными индикаторами, исследуются в науке при помощи одного единственного индикатора, который обслуживает один единственный «уровень организации психических процессов». Мысль изучается на основе «знаковой формы мысли, т. е. между символами», или теми «индикаторами», которые напрямую связаны со зрительным восприятием человека. Со времён Аристотеля «человек мыслящий» - это человек, наблюдающий мир глазами.

Отмечая разные уровни организациипсихических процессов Лев Маркович выделяет и разные индикаторы, присущие разным уровням организации психических процессов:

 - Для перцептивного образа адекватным индикатором является предметное, в особенности изобразительное действие,

- для мыслительного акта - структура его речевой формы и динамика речевой реакции,

-  для эмоции – ее вегетативные проявления;

Таким образом, «для мыслительного акта – адекватным индикатором является структура его речевой формы».

Именно. Мысль, мышление, в первую очередь связана со структурой речевой формы. Говоря о мышлении, невозможно оставить без внимания «структуру речевой формы».  Но структура речевой формы не может быть выражена при помощи индикаторов ни предметного, ни изобразительного действия, потому что она «звуковая», слышимая ушами.

И если логические методы позволяют описать мышление, осуществляемое на том  «уровне организации психических процессов», который связан со зрительным восприятием человека, то «мыслительный акт, связанный со структурой речевой формы» позволяет изучать «мыслительный акт» на предыдущем, более древнем «уровне организации психических процессов», который не связан со зрительным восприятием, а связан со звуковым восприятием человека и на котором «не работают» ни логика, ни лингвистика.

Судя по работам Л.М.Веккера и В.А.Ганзена, живших и творивших в одно время, вопрос «научного языка» и систематизации научного понятийного аппарата в то время стоял остро. Описание мышления человека не возможно без решения вопроса, какие критерии, нормы, ограничения, должны быть заложены в основе «научного языка» и «понятийного аппарата» науки. И вот какими методами предлагает решать этот вопрос В.А.Ганзен.

В.А.Ганзен приверженец строгой научной «академической школы», он математик, в совершенстве владеющий приёмами логики. В работе «Системные описания в психологии» он даёт решение вопроса систематизации понятийного аппарата психологии при помощи методов логики и математики.

Совсем не случайно, все противоречия, копившиеся в науке столетиями, замкнулись на психологии, предмет изучения которой – самый «не материальный» из всех «не материальных», существующих на Земле явлений.

Именно психологии предстоит решить вопрос, и на ней проверяется, то, насколько оправдано применение методов, предназначенных для исследования явлений «материальных» (математических, физических), для исследования явлений «не материальных» (не наблюдаемых глазами). И того как «материальное» соотносится с «не материальным».

Проверка существующей академической психологической науки на её «жизнеспособность», и на соответствие её основополагающих установлений «естественным» (природным) законам развития человека, это одновременно и проверка научного понятийного «аппарата» (инструментария) математики на соответствие природным законам развития. Подвергая систематизации или критике установления академической психологической науки, в первую очередь следует подвергнуть систематизации или критике установления математики.

Вопрос систематизации научного понятийного аппарата не был наукой решен и именно по этой причине «рухнула» отечественная академическая психологическая школа. Больше никто из «академиков» за описания мышления человека не брался.

Со времён Аристотеля «человек мыслящий» - это человек, наблюдающий мир глазами, в терминологии, применённой ВиктОром – «зрительник». Понятие «материя», материальность по сути синоним слова «видимость». Любой материальный объект можно увидеть глазами.

Но, как пишет В.А.Ганзен:

«Чрезвычайно плодотворной для понимания процесса и механизмов формирования образа оказалась гипотеза А.Н. Леонтьева об уподоблении состояний отражающей системы человека свойствам воспринимаемого объекта».

Применительно к «не материальному» предмету изучения психологии, эту мысль можно выразить как: «Средства для изучения «не материального» предмета изучения психологии должны быть тоже «не материальными».»

И такие «не материальные средства» у человека есть. Их обозначил Л.М.Веккер – это «структура речевой формы».

Мышление человека развивается и организуется точно по тем же «естественным» (природным) законам, как развивается и организуется «структура речевой формы».  Причем под «структурой речевой формы» подразумевается «структура живой речи человека», осуществляемой при помощи голоса или «речь говоримая».

Научный понятийный «аппарат» (инструментарий) науки должен формироваться на основе «естественных языков» с «выраженной структурой речевой формы» или «внятных» языков. К внятным «естественным» (природным) языкам следует отнести те современные языки, которые при «озвучивании» или проговаривании слов не путают в словах буквы между собой. Слова таких языков можно записывать буквами «с голоса». Потому что «внятные» языки дают при мышлении и «внятные» (отчётливые) картинки, или «звуковые образы». Среди языков с «выраженной структурой речевой формы» или «внятных языков» Русский язык стоит «на равных».

Применённое мною понятие «звуковой образ» психологической наукой не рассматривается. Психология, которая во всех своих разработках пользуется инструментарием, рассчитанным за зрительное восприятие, в этом понятии не нуждается.

Для понимания того, что есть «звуковой образ», необходимо разработать понятие «отдельной структурной единицы мыслительного процесса», применённое Л.М.Веккером.

1. Лев Маркович называет эту «единицу», в его понимании – это мысль;

Л.М.Веккер «Характеристики мысли как результата и отдельной структурной единицы мыслительного процесса .....».

2. Но Владимир Александрович по иному определяет эту единицу. В одном случае он пишет:  «Наименьшей единицей естественного языка, которая может быть употреблена для описания целостных объектов как систем, является слово», а в другом случае: «Структурной единицей текста является высказывание».

3. В лингвистике, без всяких определений, слова делятся на слоги. А это значит, что «структурные единицы» в лингвистике – это слоги.

Ни одно из этих определений не соответствует тому, что следует называть «структурной единицей» языка с «выраженной структурой речевой формы».

В.А.Ганзен применяет понятие «структурная единица» применительно к тексту. Но текст – это переложенная видимыми знаками, для нашего зрительного восприятия, живая речь. Читая текст, мы сначала мысленно «переводим» видимые знаки в их «звуковые формы», или мысленно озвучиваем текст, и только после этого переходим на уровень «речевых структурных единиц».

После издания своей второй и последней изданной работы «Системные описания в психологии» В.А.Ганзен жил и плодотворно работал в психологии ещё 13 лет. После его смерти всё, что было им наработано за это время, пропало. О направлении его творческих поисков за это время мы можем судить только по работе В.К.Толкачева, изданной под руководством В.А.Ганзена:  В.А. Ганзен, В.К. Толкачев "Роскошь системного мышления. Руководство-практикум по развитию мышления" изданой в 1995, за два года до смерти Владимира Александровича. Мы можем судить о творчестве В.А.Ганзена и по рассказам ВиктОра. Он щедро приобщал своих многочисленных учеников (в том числе и меня) к разработкам В.А.Ганзена и много о нём рассказывал.

Как бы то ни было, но именно В.А.Ганзен указал ВиктОру на необходимость переиздания Корнеслова Ф.Шимкевича. А «графическая формула», названная ВиктОром «матрицей Ганзена-Толкачёва», его «четверичка» - она как раз и является графическим выражением «структуры речевой формы», предназначенной для описания «словесного смыслового множества».

Вклад и заслуга В.А.Ганзена и В.К.Толкачёва перед психологической наукой, заключается в том, что сначала В.А.Ганзен, а следом за ним, но по-своему, В.К.Толкачёв открыли самый первый, «элементарный» уровень сложности, на котором вообще только и можно говорить о «структуре живого вещества» и он же является начальным уровнем «структуры речевой формы». Этот уровень сложности в «графическом выражении» выглядит как «матрица Ганзена-Толкачёва», или «четверичка».

И это открытие является открытием мирового значения.

 

Семенова Диана Викторовна.